Андрей Мирошниченко. «КОГДА УМРУТ ГАЗЕТЫ»

Книга Андрея Мирошниченко «Когда умрут газеты» - это точное указание причин и сроков перехода газет и журналов в лучший, то есть цифровой мир.

Начав свои изыскания с тезиса о бессмертии газет, Андрей Мирошниченко обнаруживает и описывает феномен вирусного редактора - распределенного существа интернета, которое умеет вырабатывать значимость не хуже профессиональных СМИ. Проанализировав демографические и экономические факторы, автор ставит точный диагноз. Смерть прессы предопределена мультимедийными технологиями, агония начнется около 2017 года крахом системы распространения и закончится в 2030-х годах с уходом последнего газетного поколения.

 

Однако увлекательный катастрофный сценарий не исчер­пывает теории смерти газет, выдвинутой автором. Книга «Ког­да умрут газеты» - это еще и описание облика медиа-отрасли, который сформируется, когда умрут газеты. Это взгляд в будущее, нацеленный на выработку профессиональных реше­ний уже сегодня. Андрей Мирошниченко предлагает разные практические гипотезы и модели грядущих СМИ: газета как витрина сайта, мультиавторство, межкорпоративные CRM-медиа, Медиа 3.0, где редактор будет пастухом блоггеров, а френды будут роиться вокруг симулированных блоггерами центров значимости, и т.п.

Книга адресована редакторам, журналистам, рекламщикам, пиарщикам, пресс-секретарям, политикам, блоггерам и все тем, кто связан с медиа и интернетом.

 

 

В 2009-2010 годах в своих публикациях на портале Slon.ru в двух десятках статей я выдвинул теорию смерти газет. Даже назвал сроки поотрядного вымирания классической прессы - в период с 2017 по 2035 годы.

 

Думаю, многих читателей особенно поразила наглость с точным указанием дат. Все чувствуют, что что-то меняется и, пожалуй, даже уходит, но чтобы вот так, с указанием срока… Многие говорят: «А вот я привык к запаху типографской краски, мне важны тактильные ощущения от газеты или журнала, в самолете можно почитать... Поэтому ничего газеты не умрут! Или, может, и умрут, но не совсем. Или не так скоро. Когда-нибудь потом».

 

Такие были наиболее популярные контраргументы. Опытный человек, конечно, в этой логике возражений углядит классический шок будущего – «этого не будет, потому что сейчас у меня не так».

 

С другой стороны, апокалипсические предсказания – не новость. Уже сколько раз объявляли о закате чего-нибудь. Когда комментаторы хотели в этом духе поиронизировать по поводу моих прогнозов, они один за другим заявляли: «Да-да, конечно, через 20 лет не будет ни театра, ни книг, ни кино - одно сплошное телевидение».

Именно с этой реплики телеоператора Рудика из кинофильма «Москва слезам не верит» начиналась самая первая моя статья о будущем газет на портале Slon.ru в августе 2009 года. Надо сказать, что в ней я яростно отстаивал… идею бессмертия газет.

 

Тогда мне казалось, что судьба газет зависит от противостояния прессы с интернетом. Один на один. И у интернета я видел много недостатков – простота и демократичность авторства, легкость доступа, избыток шума. Все это снижало значимость слова в интернете и, думал я, сохраняло значимость слова в классической газете. А значит, общественная ценность слова в газете была вне конкуренции, потому что обеспечивалась именно физическим ограничением газетной площади, газетного тиража. Поэтому газеты бессмертны - спорил я с воображаемыми сторонниками смены «технологических формаций».

 

Но я ошибался. Все оказалось не так просто. Пресса не противостоит интернету. Она противостоит ходу истории. Интернет сам следствие некоторых других исторических обстоятельств, влияющих на смерть прессы. Больше того, – в свою очередь, интернет еще и причина третьих обстоятельств, тоже не сулящих прессе ничего хорошего.

 

Я стал разбираться и открыл феномен вирусного редактора. Вирусный редактор — распределенное существо интернета, своего рода искусственный интеллект, нейронная сеть, в которой узлами являются любые-всякие пользователи интернета. Случайно натыкаясь на интересное, случайный юзер принимает решение: перепостить, добавить (что именно), убавить (что именно), прокомментировать. По сути, он осуществляет свою частную микроредактуру. С одной целью – добиться отклика от других, от как можно большего количества других. Вот и критерий отбора. Этот критерий на больших массивах становится… общественной значимостью.

 

Если отобранное юзером сообщение действительно значимо, его подхватывают десятки, сотни, тысячи других юзеров, каждый из которых добавляет свою микроредактуру (даже самим фактом перепоста), еще более рафинируя значимость. В результате сотен или тысяч частных микроредактор вирусный редактор интернета способен сгущать значимость, интересность, актуальность и формировать повестку в масштабах огромных сообществ, зачастую уже замещая в этой функции классические СМИ.

 

Традиционные редакции управляются волей, а вирусный редактор воли не имеет. Он ничей, он распределен, стохастичен, вездесущ, накрывает всё. Скорее всего, им нельзя управлять, что создает проблемы как для власти, так и для бизнеса, если интересы власти и бизнеса идут вразрез со свободными реакциями участников вирусного редактора. Редакция – это воля, вирусный редактор – это стихия. Он к победе над СМИ равнодушен, для него понятие победы иррелевантно. А вот для прессы вопрос о победе – вопрос выживания. Ну и кто победит?

 

Дальше – больше. Размышляя над пресловутой привычкой людей к бумаге, к краске - к газете, нельзя было обойти тему смены поколений. Я предложил понятие «осевого поколения». В России это люди, родившиеся в 30-е годы прошлого века. Они родились в аграрной эпохе, работали в индустриальной, доживают свой век в постиндустриальной эпохе, осторожно нажимая кнопки в мобильнике указательным пальцем (тогда как у цифрового человека уже большой палец стал оператором, а не контропорой; то есть уже и физиология поменялась).

 

Раньше в одну эпоху умещались тысячи поколений. Теперь в одно «осевое поколение» уместились три эпохи. Такого прежде никогда не было. Это мой ответ тем, кто говорит, что апокалиптические прогнозы были всегда и всегда не сбывались. Прогноз были, но сейчас в нашей теме есть нечто, чего не было раньше, что не могло раньше влиять на качество прогнозов. А именно – демографический фактор. «Осевое поколение» и состояние общества после него – это впервые.

 

После осевого поколения, когда эпоха короче жизни человека, происходит важный культурный перелом - социальные привычки не передаются по наследству. Они остаются в рамках поколения. Да, вам приятна, может быть, газета на ощупь. Но нынешние подростки уже и не знают, какую роль газета когда-то играла в жизни человека и общества.

Речь не только и не столько о возвышенных эмпиреях, сколько о банальном бытовом навыке. Семейная традиция выписывать газеты прекращается. В 80-е подростком я выписывал «Науку и жизнь» вслед за отцом. То есть навык подписки приходил в период подростковой социализации – мы выписывали газеты уже школьниками. Моя старшая дочь-студентка смутно что-то слышала о подписке от бабушек-дедушек, но не заморачивается ненужными сведениями. А младший сын вообще не знает, что это такое. И правда – зачем?

 

Согласно результатам недавнего исследования, больше половины студентов на вопрос «что такое подписка», отвечают – «подписка о невыезде». Они просто не умеют потреблять прессу. В брутальном бытовом смысле. Они еще видят газеты и могут их по случаю прочесть, но приобретать уже не умеют. 

 

Влияет это как-то на будущее газет? Можем ли мы измерить срок, когда это влияние критически нарастет? Я отвечаю: да, да.

 

Последнее газетное поколение родилось в год Московской Олимпиады – в 1980-м. В статистическом массиве его читательская активность придет к закату в 30-е годы нынешнего века (речь о России, разумеется, где продолжительность жизни не радует). Вот и все. В ту чудесную пору газеты с журналами и прекратятся. Что-то останется в разделе винтажной моды, но эпоха печатных СМИ – прекратится. Вот фактор поколения, с интернетом, конечно, как-то связанный, но все-таки отдельный и куда более убийственный, чем пресловутая оперативность проклятущего интернета.

 

Но это еще не все убийцы газет.

 

Традиционные СМИ сильно зависят от инфраструктуры распространения. Будучи по способу потребления розничным массовым товаром, они нуждаются в разветвленной и довольно дорогой системе дистрибуции с мощным оптовым звеном, логистикой, жутко дробной «последней милей» и т. п. А ключевым фактором выживания для любой разветвленной розничной мелкотоварной сети является пороговое наполнение товаром и ассортиментом. Если наполнение ниже порога – сеть просто не сможет сама себя поддерживать в рабочем состоянии.

 

Это и произойдет с системой дистрибуции классической прессы, когда интерес читателей к газетам и журналам упадет ниже порогового значения. И этот момент близок. Распад дистрибуции прессы не будет постепенным, он будет историческим мгновенным – произойдет в несколько лет. Сотни тысяч читателей из «газетного поколения» еще были бы и не прочь по привычке читать газеты с журналами. Но редакции, лишившись инфраструктуры распространения, просто не смогут доставлять сотни тысяч экземпляров своим читателям.

 

Вот и окончательный диагноз. Вымирание газет предопределено технологиями (интернет, мультимедиа), фактически начнется крахом дистрибуции в конце 2010 годов, а завершится в 2030-е годы уходом последнего «газетного поколения». Процесс умирания прессы будет длиться с 2017 по 2035. Поотрядно. Газетной эпохе осталось около 20-25 лет. Мы будем свидетелями.

Так я пришел к безусловному утверждению о довольно близкой смерти классической прессы. А когда-то «был на светлой стороне» (как тонко подметил один из комментаторов), начав свои изыскания с тезиса о бессмертии газет.

 

Тема смерти газет выглядит, на первый взгляд, по-газетному желтой и, чего греха таить, этой желтизной вызывает интерес, обеспечивая моим прогнозам как минимум, эмоциональную провокативность. Но давайте посмотрим на эту концепцию с практической стороны. Если дни газет сочтены, то это устанавливает новые ориентиры для медиа-бизнеса, для инвесторов, для всех людей, занятых в отрасли. Даже если я ошибся со сроками (что вряд ли), описываемые явления уже заставляют многих беспокоиться о другом будущем. Так что, помимо увлекательного чтива, в теории смерти газет стоит искать полезные, практические решения. И они там есть.

 

Пресса умрет, но не умрет журналистика. Простота авторства, простота связи каждого с каждым ведет к атомизации общества – эту болезнь чувствуют многие. Чем больше каналов и форматов коммуникации, тем выше разобщенность. В этих условиях спрос на коммуникативные авторитеты, которые предлагали бы единую для всех систему координат, единые ориентиры и навигацию, будет только нарастать. Вот вызов для журналистики. Вот общественный спрос, который еще не совсем понятен по форме, но по сути уже обозначился. Общество обязательно будет нуждаться в журналистике или в пост-журналистике (кажется, это термин Василия Гатова).

 

Кто и как будет утолять спрос на навигацию в общественных ориентирах? Кто будет унифицировать эти ориентиры? Как общество будет платить новым медиаторам и коммуникативным авторитетам? Таковы наиболее интересные и практически весьма значимые вопросы, которые логично вырастают из теории смерти газет.

 

В ее рамках я попытался нащупать некоторые ответы, применимые и уже применяемые на практике. Они касаются бизнес-моделей, редакционных принципов, профессиональных подходов журналиста. Есть некоторые наработки, связанные с успешным «дожитием» отдельных типов изданий в последний, переходный период. Именно в контексте теории смерти газет можно кое-что сказать о нарастающей роли корпоративных медиа, о принципах журналистики и медиа-бизнеса в новом, цифровом формате, о новых синтетических медиа. Всем этим предстоит заниматься уже нынешнему поколению журналистов и редакторов. Применять эти идеи, искать новые.

 

Поэтому теория смерти газет нужна не столько для того, чтобы ошарашить обывателя очередной катастрофой, сколько для того, чтобы описать будущее СМИ, каким оно будет, когда умрут газеты. И как-то готовиться к этому будущему.

 

В основу книги положены мои публикации, прежде всего на портале Slon.ru, а также на порталах «Взгляд.ру», «Коммерсант-Деньги» и в некоторых других источниках. Одни статьи подвергнуты поздней переработке ради единства подачи, другие оставлены нетронутыми. Это не научный труд, а публицистические изыскания. Предполагалось, что эти статьи, по сути, – блоггерские колонки - должны быть емкие и увлекательные. Надеюсь, читабельность им не только удалась, но и сохранилась при переводе в книжный формат.

 

Хочу выразить особую признательность коллегам, благодаря которым я обустраивал свою теорию смерти газет – Леониду Бершидскому, Ольге Романовой, Василию Гатову, Алексею Шаравскому, Валерию Ширяеву, Ивану Засурскому, а также многим собеседникам, оппонентам и комментаторам, в дискуссиях с которыми на «Слоне» и в других местах формировались многие мои аргументы и тезисы.

 

Книгу "Когда умрут газеты" можно приобрести в книжных магазинах, интернет-магазинах, а также в издательстве "Книжный мир"

 

 

 

Глава 1. Кризис СМИ или кризис медиа-бизнеса?
СМИ против Интернета
Затоваривание СМИ
Что же продают масс-медиа?
Кто и как платит журналистам
Журналы нанесли ответный удар
Почему пресса все еще влиятельна?
 
Глава 2. Блоггеры против журналистов. Боевая ничья?
Интернет как вирусный редактор: блоги, поезд, майор
Интернет как вирусный редактор – II. Скрытая угроза. Для власти
Быстрее блоггера: машинка времени для журналиста
 
Глава 3. Природа профессии
Авторство нельзя скопипастить
Вий, Карполь, Путин и другие главные редакторы
Партизанская журналистика
Мультиавторство новых медиа
 
Глава 4. Смерть газет
Когда же умрут газеты – I. Ускорители смерти
Когда же умрут газеты – II. Осталось 20 лет
Когда же умрут газеты – III. «Ведомости» – раньше «Коммерсанта»
Все еще не верите в смерть газет? Получите подписку о невыезде
Напоследок пресса будет загонять публику из офлайна в интернет
 
Глава 5. Будущее журналистики. Новые решения
Новые синтетические медиа в интернете
Платный контент отменяется
Джинса 2.0. Контент создают рекламодатели
СМИ после газет. Редактор – пастух блоггеров
Аудитория как наложница клиентских баз

  

 

Контуры грядущего
Игорь Левенштейн, "Медианяня", 01.05.2011
Есть тема, которая интересует меня очень живо. Это стабильно обсуждаемые предположения о скорой смерти печатной прессы, прежде всего – газет....
 

 

И вот увидела свет книга «Когда умрут газеты» (М.: Книжный мир, 2011). Автор Андрей Мирошниченко не только анализирует противостояние между газетами и Интернетом, но и...

 

За апокаліптичною картиной проступают рассуждения на привычные сегодня темы. Какова роль СМИ в жизни обычного человека?..

 

 

Что будет с печатными СМИ через пять лет? А через пятнадцать?.. Автор книги анализирует противостояние между газетами и Интернетом, попутно затрагивая куда более глубокие смысловые пласты – о значимости слова, жреческой сущности пишущего человека. И делает вывод, что блогосфера отнюдь не является гарантированно надёжным убежищем для адептов свободы слова. Здесь слишком шумно...

 
Отзыв на книгу Андрея Мирошниченко «Когда умрут газеты»

 

Под знаменем Википедии
Андрей Мирошниченко. Когда умрут газеты. — М.: Книжный мир, 2011.
Книга Андрея Мирошниченко относится к очень редкому на книжном рынке и в то же время к очень модному в настоящее время направлению — футурологии. Автор действительно предсказывает будущее. Занятие это неблагодарное, поскольку надежных методик прогнозирования не существует, — и, что самое ужасное, публика об этом знает. Поэтому ко всем, кто набрался храбрости говорить о будущих эпохах или тем паче называть себя футурологом, отношение обычно довольно ироничное. Однако у Андрея Мирошниченко есть одно достоинство, которое заставляет и с интересом читать его книгу, и порой даже верить его прогнозам. А именно: он очень хорошо знает предмет, о котором пишет. Профессиональный журналист и руководитель нескольких деловых изданий, он прекрасно представляет, как устроена газета, какова ее экономика и как строятся отношения газеты и читателя. Поэтому автор имеет возможность делать прогноз о судьбе газет не вообще, но размышлять о прочности и судьбе каждого отдельного узла той конструкции, что представляет собою современная пресса.
А прессе в ее нынешнем виде, по мнению автора, предстоит неминуемая гибель.
К 2035 году (дата условна), когда уйдет из активной жизни поколение, привыкшее читать газету на бумаге, окончательно умрет бумажная пресса. Впрочем, умрет она даже раньше, чем кончатся читатели, просто потому, что в тот момент, когда читателей станет меньше какого-то критического уровня, рухнет система распространения печатных СМИ — подписка и газетные киоски.
Дольше всех “продержится” корпоративная пресса, поскольку она не требует окупаемости, и “районки” — поскольку в глубинке читатель консервативнее и проникновение Интернета слабее.
Теоретически, потеряв бумажную форму существования, газеты могут уйти в Интернет. Однако этого не произойдет, поскольку задача монетизации сетевых СМИ — то есть извлечения доходов из издаваемых в Интернете изданий — по мнению Андрея Мирошниченко, почти нерешаема. Во всяком случае, организовать платную подписку или платный доступ к интернетским СМИ не удастся, поскольку в Интернете мы обнаруживаем море совершенно бесплатной информации, и любая попытка брать за информацию деньги обречена на неудачу.
Мир современной прессы застрял в межвременье: бумажные СМИ идут к вымиранию, а сетевые издания не научились зарабатывать деньги.
Самое же ужасное — Интернет ликвидирует границу между читателями и профессиональными авторами. Интернет — это царство миллионов авторов. Миллионы блогеров и других создателей сетевого контента обязательно смогут сделать то, что сегодня делают сотни журналистов, и сделают это совершенно бесплатно. “Не надо сравнивать журналиста и блогера, как Пересвета и Челубея, — пишет Андрей Мирошниченко. — Надо сравнивать тысячу журналистов и миллион блогеров (для удобства назовем всех пользователей, оставляющих сообщения в Интернете, блогерами). Безусловно, журналист нацелен на поиск значимых тем, как старатель — на поиск золота. Но представим себе, что в индигирскую тайгу вышли сотни тысяч туристов. Они имеют весьма приблизительные представления о золоте. Но имеют. Они обязательно найдут самородки. Случайно, но найдут. Многие из этих сотен тысяч дилетантов еще и начнут рыть свои наивные шурфы — как умеют. И суммарные находки туристов будут вполне сопоставимы с добычей нескольких профессиональных артелей. При этом туристов будет становиться все больше. А среди них еще обязательно будут геологи или звероловы — то есть специалисты, обладающие профессиональными смежными навыками. Сугубо по статистическим причинам огромный массив блогеров может натыкаться тут и там на интересные темы, которые журналисты искали бы специально”.
На базе работы миллионов блогеров вырастает убийца прессы — “вирусный редактор”. Так автор называет процесс стихийного выявления самых значимых тем в Интернете. В классическом обществе значимыми считаются те темы, на которые соизволили обратить внимание профессиональные журналисты. В Интернете значимым становится то, вокруг чего концентрируется внимание многочисленных участников интернет-сообщества, о чем говорят и на что делают ссылки. Пример победы вирусного редактора над профессиональной журналистикой — случай с майором Дымовским, когда выложенное в Интернете видео с обращением офицера милиции к президенту превратилось во всероссийскую сенсацию без всякого участия обычных СМИ.
К тому же среди блогеров есть непосредственные участники событий. “Сообщения блогеров, случайно оказавшихся в “Невском экспрессе”, во сто крат ценнее и интереснее сообщений журналистов, поехавших освещать катастрофу специально”, — замечает автор.
Выводы автора чрезвычайно смелы: мировая история, кажется, не знает случаев, когда уже сформировавшаяся профессиональная деятельность была бы полностью заменена массовым участием в ней любителей. Всеобщая медицинская грамотность и доступность лекарств не отменяет профессиональной медицины, народные дружины и всеобщее вооружение народа в Швейцарии или на Диком Западе не уничтожили профессиональной полиции. Но если так никогда не было — может быть, пора начать?
Во всяком случае, книга Андрея Мирошниченко — не курьез, ее появление — составная часть идущего во всем мире интеллектуального движения по осмыслению тех перемен, которые Интернет производит в общественных отношениях. На флаге этого движения написано “Википедия”. Всемирная сетевая энциклопедия, ставшая к настоящему моменту важнейшим элементом информационной инфраструктуры современного общества, и при этом никем не контролируемая, не редактируемая и базирующаяся исключительно на бесплатном труде волонтеров, настолько поразила социальных аналитиков, что сегодня в Википедии зачастую видят прообраз нового экономического строя. Некоторые полагают, что Википедия наконец-то показала, как именно могут сбыться вековые чаяния коммунистов и анархистов.
Среди находящихся в этом русле публикаций последнего времени можно было бы назвать недавно изданный на русском языке доклад Копенгагенского института исследований будущего “Анархономика”, в котором также говорится о глобальной тенденции роста количества бесплатно предоставляемых, а иногда и бесплатно изготавливаемых товаров и услуг, и о том, что эта тенденция может выйти за пределы Интернета и охватить реальный сектор экономики.
Нет сомнений, что как всегда энтузиазм, порожденный некой эффективной новацией, чрезмерен и что новшество совсем не обязательно убьет все виды предшествующих отношений и институтов. Андрей Мирошниченко не без доли самоиронии начинает свою книгу знаменитой цитатой из фильма “Москва слезам не верит”: “А приезжайте к нам лет через двадцать — будет одно телевидение”.
Кстати, телевидение действительно будет: у электронных средств массовой информации своя судьба, и процесс вымирания газет задевает их только по касательной. Тем не менее очевидно, что распространение Интернета вносит совершенно катастрофические изменения в сферу печатных СМИ, и сегодня никто не может понять, как же будет выглядеть сфера медиа “лет через двадцать”.
Сам Андрей Мирошниченко говорит об угрозе, нависшей не просто над бумажными СМИ, но и над текстовой журналистикой как профессией и социальным институтом. Правда, решительно прогнозировать смерть профессии (к которой и сам принадлежит) автор не решается. У профессионального журналиста возможны важные общественные функции и помимо информирования общества. Во-первых — он сакрализирует ту информацию, к которой прикасается. Во вторых — если блогеры пишут о прошлом и настоящем, то профессионал может писать о будущем. То есть журналисты станут футурологами?
Может, и так. Книга Андрея Мирошниченко чрезвычайно убедительно и логично показывает, почему старое умирает. Какое новое идет ему на смену — автор, как и все мы, не знает.
Константин Фрумкин

 

 

 

"Корпоративная пресса. Руководство к действию" (2011. Соавтор, редактор)

"Как написать пресс-релиз" (2010)

"Бизнес-коммуникации. Мастерство делового общения" (2008)